Семьдесят лет назад, 26 октября 1941 года, не стало писателя Аркадия Петровича Гайдара (Голикова).

Судьба этого человека, если смотреть без идеологических шор ("белых" или "красных" - не важно) поразительна! Он командовал полком в том возрасте, в котором наши современные дети получают паспорта. Он погиб на фронте Великой Отечественной войны в качестве боевого командира в то время, когда другие писатели с именами отправлялись в эвакуацию или служили фронтовыми корреспондентами. Он - единственный из наших писателей создал произведение, которое не просто было прочитано детьми, но породило реальное общественное движение среди подростков, назвавших себя "тимуровцами". Так, сегодня поклонники романов Толкиена называют себя "толкиенистами" - другие времена, другие нравы, другие "тимуровцы"...

Но даже не это главное. Загадка личности Гайдара в том, каким образом этот прирожденный воин, принимавший участие в самой кровавой в истории России Гражданской войне, унесшей миллионы жизней и той, и другой воюющей стороны, мог написать произведение такой лирической глубины, как "Голубая чашка"? Можно не знать о жизни Гайдара, но не влюбиться безоговорочно в автора (именно в автора!) этой чистой и трогательной истории любви взрослых людей и детского соучастия в любви взрослых родителей, решительно невозможно! Невозможно не задохнуться от восторга, прочитав первые строки повести "Школа": "Городок наш Арзамас был тихий, весь в садах, огороженных ветхими заборами. В тех садах росло великое множество "родительской вишни", яблок-скороспелок, терновника и красных пионов". Потому что здесь все дышит не кровавой революцией, а глубинной Россией, которую такой же знали писатели совсем другого идеологического "фронта" - Бунин, Шмелев, Зайцев...

А "Судьба барабанщика"? Да разве это вещь о "шпионах" и "бандитах", обманувших советского подростка, в конце концов оказавшегося все-таки бдительным и взявшегося за пистолет? Нет, конечно! Это повесть о мальчике, который мечтал стать мичманом и уплыть далеко-далеко, в неизвестные дали, подальше от всех этих "шпионов" и "бандитов", а заодно - этого бдительного государства. Это великий подростковый "роман-путешествие", такой же, как "Гекльберри Финн" Марка Твена. Там тоже, если помните, мальчик остался без родителей и куда-то все время плывет (только на плоту, а не на прекрасном корабле, но какая, в сущности, разница?), и его тоже окружают взрослые мошенники, Король и Герцог, а другие взрослые идиоты стреляют друг в друга, одержимые своей "американской мечтой". Но обмануть детскую душу невозможно, как невозможно провести Бога. И правы остаются все-таки мальчики с детской мудростью, а не взрослые, со взрослыми глупостями. Вот о чем эта повесть.

Тем не менее о жизни Аркадия Гайдара существует много мрачных мифов и легенд. В связи с этим накопилось немало вопросов, которые мы задали Борису Николаевичу Камову - педагогу, публицисту, биографу Гайдара. За книгу "Аркадий Гайдар. Мишень для газетных киллеров" он удостоен премии Артема Боровика за 2010 год.

Миф первый: жестокость

Российская газета: Правда ли, что Аркадий Голиков (будущий Аркадий Гайдар) был родом из дворян?

Борис Камов: Наполовину. Мать, Наталья Аркадьевна, принадлежала к древнему (300 лет!), но бедному дворянскому роду. Отец, Петр Исидорович, был сыном крепостного. Все мужчины в семье матери выбирали военную службу.

РГ: Это верно, что в 14 лет он командовал полком?

Камов: Неверно. Аркадий Петрович Голиков родился в 1904 году. До конца 1918 года учился в пятом классе Арзамасского реального училища. В конце того же года стал адъютантом командира местного рабочего батальона. Внезапно командира назначили командующим войсками по охране всех железных дорог Советской Республики. Аркадий остался при нем адъютантом, начальником узла связи. Уехал в Москву.

В 1919-м окончил Киевские командные курсы и в 15 лет стал командиром роты. Полк ему доверили в 16 лет после получения второго военного образования в школе "Выстрел". Во время учебы преподаватели из бывших офицеров обнаружили у юноши полководческие способности. Полученный будущим писателем полк насчитывал 4000 человек. Голиков испугался такой ответственности и просил должность пониже. В ответ его... послали в Тамбовскую губернию. Там он вскоре стал начальником боевого района. В его подчинении оказались 6000 человек.

РГ: Владимир Солоухин в книге "Соленое озеро" писал, что на Тамбовщине проявилась его "кровавая жестокость".

Камов: При этом не привел ни одного документа. В своей книге я показал: Солоухин приписывал Голикову преступные деяния других командиров. К 1921 году были истощены силы как мятежников, так и федеральной власти. Командование Тамбовской губернии во главе с М. Н. Тухачевским не могло договориться с восставшими крестьянами о добровольной сдаче. И вот к прославленному полководцу приехал семнадцатилетний комполка Голиков, гражданское образование которого составляло пять незаконченных классов. Он заявил командующему, что условия сдачи пленных, изложенные в его приказе N 130 от 12 мая 1921 года, неправильные. Приказ обещал, что добровольно сдавшимся бандитам смертная казнь не угрожает, а ждет всего лишь... тюремное заключение на срок до пяти лет.

Что же вы предлагаете? - вежливо спросил командующий. Он был очень воспитанным человеком.

Если человек вышел из леса, сдал винтовку, нужно записать его имя и отпустить домой.

Тухачевский предложение принял. Спустя некоторое время в расположение штаба Аркадия Голикова явилось и сложило оружие более 6000 мятежников. Об этом есть документы. Думаю, что в тот момент будущий писатель помнил, что он - внук крепостного.

РГ: Солоухин также писал, что Голиков крайне жестоко вел себя в Хакасии...

Камов: Тоже неправда. После завершения Тамбовской кампании состоялись награждения. Командиры и бойцы получали из рук Тухачевского оружие с золотыми монограммами, золотые карманные часы и даже золотые портсигары. Голикову из этого ювелирного богатства не досталось ничего. Но Тухачевский приехал в расположение штаба Голикова, принял парад гарнизона, пообедал из солдатского котла и сообщил об уникальной награде для Голикова. Его направляли учиться в Москву, в Академию Генерального штаба. 17-летних абитуриентов, которые имели бы боевой опыт, два ранения и два военных образования, академия еще не знала.

Когда Голиков уже находился в Москве и готовился к сдаче экзаменов, сложилась тяжелая обстановка в Хакасии, в Красноярской губернии. Там с 1920 года действовал отряд под командой местного казака Ивана Соловьева. Отряд невелик, но пользовался поддержкой хакасов и был неуловимым. Губернское руководство попросило у Москвы 1500 бойцов. Столичное начальство решило, что Красноярску просто не хватает умной головы. И отправило туда Голикова. ОДНОГО. Его послали в Хакасию не в качестве палача, а "как умеющего договариваться с местным населением".

Сибирское начальство возненавидело посланца Москвы, обиженное тем, что столица для решения всех местных проблем прислала мальчишку. Его назначили начальником боевого района, где не было ни телефонной связи с Москвой, ни телеграфа. К нему приставили трех фельдъегерей, которые привозили приказы от начальства и увозили донесения. Один чекист непременно оставался с начальником боерайона круглые сутки.

Прямой начальник Голикова - Кудрявцев - регулярно писал на него доносы в губернское ГПУ. Доносы сохранились. Когда их набралось слишком много, Голикова отозвали в Красноярск. Здесь уголовные дела на него завели сразу четыре ведомства: ЧОН, ГПУ, прокуратура 5-й армии и контрольная комиссия при Енисейском губернском комитете партии... Каждая инстанция вела самостоятельное расследование. Обвинений типа: "Зачем вы бросали детей в колодцы?", или: "Для чего вы утопили несколько сотен хакасов в Соленом озере?", в папках просто не было. Обсуждались вопросы: почему он "не заплатил за шесть овец, взятых у жителей?". Еще его подозревали в... сотрудничестве с Соловьевым. Обвинения в "геноциде хакасского народа" возникли спустя лишь 70 лет.

Тем не менее злодейские, людоедские факты, приведенные Солоухиным, подтвердились. Были и массовые расстрелы, и групповые утопления в озерах (по 100 человек!). В книге Солоухина только одна неточность. Преступления были совершены другими должностными лицами. Причем за полтора-два года до появления Голикова в Хакасии. Никакой "кровавой идеологии" у него никогда не было. Его письма с войны родным, особенно отцу, полны нежности.

На самом деле Голиков в Хакасии распорядился судьбой всего лишь трех захваченных разведчиков Соловьева. Они дали согласие сотрудничать с командиром, но в боевой обстановке обманули его.

РГ: Чем завершились уголовные дела?

Камов: Он был оправдан всеми четырьмя инстанциями, доказав свою полную невиновность - и это в 18 лет, без адвокатов! Потом купил билет и уехал в Москву снова поступать в Академию Генштаба. И вот здесь обнаружилось, что он болен. Четыре одновременных расследования не прошли даром. Его военная карьера оборвалась.

Миф второй: болезнь

РГ: Его уволили из армии?

Камов: Не сразу. Им заинтересовался тогдашний министр обороны Михаил Васильевич Фрунзе. Два с лишним года Голиков продолжал получать жалованье командира полка, по тем временам значительное, и все виды лечения. Но полного выздоровления не произошло.

РГ: Это правда, что после Хакасии он стал психически больным человеком?

Камов: Он никогда не был психически болен. На самом деле в 1919 году во время боя взрывной волной его сорвало с седла. Упал он плохо - на спину. Получил сильную контузию головы. При спокойной жизни последствия падения могли не давать о себе знать долго. На войне болезнь заявила о себе через три года.

У него был обнаружен травматический невроз. Это не разрушение мозга, а периодическое нарушение кровоснабжения его клеток. Такие сбои способны приводить к кратковременным нарушениям поведения, но как только снабжение кислородом восстанавливается, человек до следующего приступа абсолютно здоров. Психика и способности не страдают. Сравните повесть "РВС" с "Чуком и Геком". Его дарование с годами только совершенствовалось.

РГ: Откуда же тогда пошли разговоры, что он полосовал себя бритвой?

Камов: Если у человека спазмирует только один сосуд, он ищет таблетку от головной боли. У Гайдара во время приступов одновременно сужалось несколько. Состояние возникало невыносимое. Чтобы прервать боль в голове, он вызывал боль в собственном теле. У врачей это называется "отвлекающей терапией".

Заявления лже-гайдароведов, что Гайдар покушался на собственную жизнь, что его поэтому регулярно увозили в Институт имени Склифосовского, не имеют никаких подтверждений.

Миф третий: успех

РГ: Гайдар-писатель был успешным советским автором? Слугой партии? Часто шел на компромиссы?

Камов: Классические портреты улыбающегося Гайдара породили мнение о его ничем не омраченной жизни. О "пригретости властью". На самом деле судьба писателя была полна драматизма. До последних лет, будучи знаменитым, он оставался натуральным бомжем, не имея своего угла и рабочего стола. Жил и работал в домах творчества, пионерском лагере "Артек", уезжал на родину в Арзамас, ютился у друзей, снимал дачу в поселке Кунцево. Только в 1938 году Союз писателей выделил Аркадию Петровичу комнату в коммуналке в Большом Казенном переулке.

Печатался он много, но тогда существовала регрессивная система оплаты. Чем чаще выходило произведение, тем меньше был гонорар. Оплата могла опуститься до 5% от первоначальной. Когда Аркадий Петрович должен был получать орден, его жена Дора Матвеевна весь вечер штопала знаменитую гимнастерку. Идти в Кремль больше было не в чем.

Начиная с 1935 года, за исключением рассказа "Чук и Гек", у Гайдара не вышло в свет ни одного произведения, которое не подверглось бы остервенелой критике. Когда в 1935 году была опубликована повесть "Военная тайна", его обвинили в "идейных шатаниях". В шести номерах журнала "Детская литература" регулярно выходили подборки статей против повести. Писатель попал в больницу.

Когда вышла "Голубая чашка", тот же самый журнал встретил ее в штыки. Новая дискуссия продолжалась три с половиной года. Итогом стал запрет на дальнейшее печатание рассказа, наложенный наркомом просвещения Н. К. Крупской. При жизни Гайдара "Голубая чашка" больше ни разу не публиковалась.

После появления первых глав "Судьбы барабанщика" в "Пионерской правде" повесть была запрещена, ее набор рассыпан. Тут же был издан циркуляр. Все книги писателя в школах и библиотеках были собраны, вывезены и сожжены. В 1938-м Аркадий Петрович ждал ареста. Спасло его чудо. По давно составленному списку вместе с другими писателями он был награжден орденом, а список визировал сам Сталин. Все обвинения мгновенно отпали, книги Гайдара были заново отпечатаны громадными тиражами. Впервые, на короткий срок, он сделался состоятельным человеком.

История повторилась, когда "Пионерка" напечатала первые главы "Тимура и его команды". Мгновенно был послан донос. Повесть была запрещена. Писателя обвинили в попытке подменить деятельность пионерской организации им. В. И. Ленина подпольным детским движением. Повесть, Гайдара, редакцию "Пионерской правды" и отдел печати ЦК ВЛКСМ спасло высшее партийное

руководство, которому стал известен скандал. Рукопись повести положили на стол Самому. Вождю история о Тимуре и его команде понравилась. Криминала он не нашел.

Кстати, в его произведениях и даже пубицистике мы ни разу не встретим имени Сталина, которому славословили весьма уважаемые мастера советской литературы.

Смерть Гайдара

РГ: Конец жизни Гайдара покрыт мраком... Он ведь погиб в начале войны? Кажется, не было ни одного именитого писателя, который бы отправился именно воевать, а не только фронтовым корреспондентом.

Камов: Первое заявление с просьбой направить на фронт Гайдар подал 23 июня 1941-го. Военкомат отказал, как инвалиду Гражданской войны. Тогда Аркадий Петрович заявил (но уже в редакции "Комсомолки"), что хочет попасть в район боевых действий в качестве корреспондента. Когда же он появился на передовой, под Киевом, всем стало очевидно, что он приехал воевать.

Вместе с бойцами комбата И.Н. Прудникова он ходил в немецкий тыл за "языками", подымался в атаку и в одном бою вынес из-под огня самого Прудникова, который потерял сознание от контузии. Перед падением Киева Гайдару предложили место в самолете, который улетал в Москву. Аркадий Петрович отказался. "Почему?" "Стыдно!" Сталин и Буденный бросили под Киевом лучшую тогда 600-тысячную армию. Но это были его читатели. Гайдар не нашел для себя возможным тоже их кинуть.

Находясь в глубоком немецком тылу, Гайдар услышал, что под деревней Семеновка в лесу собралось 3000 или даже 4000 бойцов. Он проник в лес и застал уныние, близкое к отчаянию. Не было продуктов, бинтов, не хватало даже воды. Но главное: никто не представлял, что делать дальше? В соседнем селе Гайдар отыскал комсомольцев. Те приехали на подводах и увезли часть раненых. После этого он стал искать в лесу людей, которым знакомы эти места, и нашел покалеченного капитана-сапера по фамилии Рябоконь. Тот разъяснил, как выйти из леса и куда безопасно двигаться. Вместе с летчиком-истребителем, полковником А.Д. Орловым, они сформировали три штурмовые колонны и с боем вырвались из леса, вышли к болотам, а там начали расходиться мелкими группами. В ту ночь Гайдару и Орлову удалось спасти более 3000 человек.

Вскоре группа окруженцев во главе с Гайдаром и Орловым нашла партизанский отряд. Лагерь и отряд оказались ненадежными. Орлов с частью бойцов и командиров направился к линии фронта, пришел к нашим и провоевал до конца войны. Гайдар идти с Орловым отказался...

Он задумал создать свой партизанский отряд, но уже армейского типа. Сегодня очевидно, что у бывшего командира полка Голикова-Гайдара была реальная возможность создать партизанское соединение раньше будущих дважды Героев Сидора Ковпака и Алексея Федорова. Оставалось только запастись провиантом на дорогу в Черниговские леса.

Утром 26 октября 1941года Гайдар с четырьмя товарищами возвращался с продуктовой базы во временный лагерь. Не доходя, сделали привал. Гайдар вызвался зайти к знакомому путевому обходчику попросить хлеба или картошки. Для этого поднялся на высокую железнодорожную насыпь и увидел засаду.

Оставалась возможность спастись. Для этого нужно было всего лишь рывком пересечь одноколейную насыпь. Гитлеровцы были готовы позволить партизану, который стоял на возвышении, уйти. Немцам были нужны "языки", а не трупы. Гайдар имел возможность совершить любое действие, но только одно.

Ребята, немцы! - крикнул он.

Раздалась пулеметная очередь. Гайдар погиб, а четверо товарищей остались живы. Судьба двоих мне лично неизвестна. Лейтенант Сергей Абрамов, который сопровождал Гайдара 26-го числа, стал позднее главным подрывником у Ковпака. Другой лейтенант, Василий Скрыпник, дошел до Берлина. Я дружил с обоими. Однажды, когда мы собрались вместе, Абрамов сказал Скрыпнику:

Знаешь, Василий Иванович, если бы не Аркадий Петрович, не было бы у тебя твоих дочек, а у меня моих сыновей.

Аркадий Петрович Гайдар (настоящая фамилия - Голиков) родился 9 (22) января 1904 года в посёлке сахарозавода под Льговом, ныне Курской области, в семье учителей - Петра Исидоровича Голикова (1879-1927) и дворянки Натальи Аркадьевны Сальковой (1884-1924), дальней родственницы Михаила Юрьевича Лермонтова. Родители будущего писателя участвовали в революционных выступлениях 1905 года. В 1908 году покинули Льгов. П. И. Голиков поступил на службу в акцизное ведомство. В 1910 Н. А. Салькова окончила акушерские курсы и недолгое время после этого работала фельдшерицей. В 1912 году П. И. Голиков получил назначение в Арзамас. Там Аркадий Голиков и жил вместе со своей семьёй до 1918 года.

В Первую мировую войну отца забрали на фронт. Аркадий, тогда ещё мальчишка, пытался добраться на войну. Попытка не удалась, его задержали и вернули домой.

Участник Гражданской войны. В 1918 году, в 14 лет был принят в коммунистическую партию (РКП(б)) с правом совещательного голоса. В конце декабря 1918 года был зачислен в Красную армию. В 1919 году обучался на курсах подготовки командного состава в Москве. В конце года получил назначение в действующую армию помощником командира взвода. Участвовал в боях на разных фронтах Гражданской войны, был ранен, контужен. В октябре 1920 года направлен в Москву на курсы командного состава. В феврале 1921 досрочно окончил Высшую стрелковую школу по отделению командиров полков. В марте 1921 вступил в командование 23-м запасным стрелковым полком 2-й запасной стрелковой бригады Орловского военного округа, затем был назначен командиром батальона на фронте.

В начале 1921 года во главе батальона, а затем сводного отряда действовал против двух повстанческих «армий» Антонова в Тамбовской губернии. В конце июня 1921 года командующий войсками в Тамбовской губернии М. Н. Тухачевский подписал приказ о назначении Аркадия Голикова, которому в то время ещё не исполнилось и 18 лет, командиром 58-го отдельного полка по борьбе с бандитизмом. Полк также действовал в Тамбовской губернии.

С февраля по ноябрь 1922 года находился в Енисейской губернии, возглавляя отряд ЧОНа, подавлявший антисоветское повстанческое движение в Хакасии (в Ачинско-Минусинском районе Енисейской губернии), лидером которого властями считался И. Н. Соловьев.

19 марта комбат Голиков получил назначение на должность начальника Второго боевого участка Ачинско-Минусинского боевого района.

26 марта выехал из Ужура в село Божье Озеро, а с 29 марта принимал командование участком. В его распоряжении находились 102 красноармейца 2-й роты 6-го сводного от­ряда с четырьмя пулемётами и 26 кавалеристов, позднее численность бойцов увеличилась до 165 человек. Выделив сорок красноармейцев для охраны курорта «Озеро Шира» и десять - в качестве гарнизона села Солёноозёрное, Голиков основные силы держал при себе ] .

Уже в начале ап­реля 1922 года, оказавшись с небольшими силами в районе, где, по его мнению, половина населения подде­рживала «бандитов», Голиков информировал командующего губернским ЧОНом о необходимости, по опыту Тамбовщины, введения против «полудиких ино­родцев» жёстких санкций, вплоть до полного уничтожения «бандитских» улусов. С появлением 18-летнего командира среди чоновцев участились случаи жестокого отношения к хакасскому населению. Конфискациям (мародерство) и экзекуциям (избиениям и поркам) подверг­лись жители улусов Барбаков, Подка­мень, Балахта, Сулеков, Большой Арыштаев, Малый Кобежиков и рудничных посёлков.

Представитель военной власти не сумел наладить отношений с местными Советами и с уполномоченными губотдела ГПУ, которые, по его мнению, больше следили за поведением чоновских командиров и не занимались своими прямыми обязанностями - созданием агентур­ной сети. Голикову по его собственным словам "пришлось лично вербовать себе лазутчиков". Методы молодого командира вскоре вызвали недовольство со стороны как населения, так и местных властей. Голиков не обременял себя формальностями, избиения и даже расстрелы не раз осуществлялись им просто "по подозрению" в сотрудничестве с бандой. Конфискации происходили в соответствии с нуждами отряда и были восприняты населением как грабёж. Вербовка также проводилась при помощи избиений и под угрозой расстрела. Так, 19 и 27 апреля 1922 года комбат Голиков по подозрению в связях с бандой арестовал Ф. П. Ульчигачева и И. В. Итеменева, которые после допроса согласились стать его разведчиками.

В свои молодые годы комбат злоупотреблял алкоголем. Сложные отношения сложились у Голикова и с подчинёнными. Шестеро красноар­мейцев из вернувшегося с оперативного задания взвода, выказавших недовольство его поведени­ем, были арестованы и при отправке в Форпост лишены своих вещей. 22 апреля командир этого взвода подал вышестоящему командованию ра­порт, в котором обвинил комбата в развале своего подразделения.

В мае 1922 года по приказу и с участием Голикова чоновцы расстреляли и убили при попытке к бегству пятерых человек. Такое отношение к населению со стороны чо­новцев и их командира вызвало озабоченность представителей местной влас­ти. Жалобы на деятельность «Аркашки» посту­пали в Ужур, Ачинск и Красноярск. Телеграмму с просьбой принять меры по спасе­нию людей прислал заместитель председателя Усть-Фыркальского исполкома Коков.

3 июня 1922 года особым отделом губернского отдела ГПУ было начато дело № 274 по обвинению Голикова в злоупотреблении служебным положением. На место выезжала специальная комиссия во главе с комбатом Я. А. Виттенбергом, которая, собрав жалобы населения, заключила свой отчет требова­нием расстрела бывшего начальника боеучастка.

7 июня из штаба губернского ЧОНа в особый отдел была передана резолюция командующего В. Н. Какоулина: «Арестовать ни в коем случае, заменить и отоз­вать».

14 и 18 июня Голиков был допрошен в ГПУ. Пока­зав, что все расстрелянные являлись «бандитами» или их пособниками, он признал себя виновным лишь в несоблюдении при осуществлении дан­ных акций «законных формальностей». Согласно его объяснению, оформлять протоколы допросов и расстрельные приговоры было некому.

Началь­ник особого отдела Коновалов нашёл Голикова виновным в самочинных расстрелах и подлежа­щим заключению под стражу.

30 июня дело Голикова губотделом ГПУ по указанию президиума Енисейского губкома РКП(б) было передано в контрольную комиссию при губкоме для рассмотрения его по партийной линии.

18 августа партийный орган решил об­судить его на совместном заседании президиума губкома и КК РКП(б).

1 сентября 1922 года оно постановило перевести Голикова на два года в разряд испытуемых, с лишением возможности занимать ответственные посты.

Гайдара демобилизовали из РККА с диагнозом «травматический синдром». В анамнезе, «составленном со слов больного», было отмечено, что болезнь проявилась, когда он попал в Енисейскую губернию на борьбу с белыми бандами: «Тут появилась раздражительность, злобность, жестокость. Были случаи ненужных расстрелов, появилось ухарство, наплевательское отношение ко всему, развинченность… Стали появляться приступы тоскливой злобности, спазмы в горле, сонливость, плакал».

Затем Гайдар неоднократно лечился в психиатрических клиниках. Он постоянно испытывал резкие перепады настроения. Сохранились воспоминания о том, что он несколько раз резал себя бритвой, и только своевременное вмешательство близких и врачей спасало его от неминуемой смерти. Его внук Егор Гайдар, ссылаясь на семейные рассказы, утверждал, что это были не попытки самоубийства, а стремление причинением себе страданий перебить страшную головную боль, мучившую Гайдара. Писатель также злоупотреблял алкоголем и «во хмелю был страшен». В его записной книжке есть запись: «снились убитые мной на войне люди».

Повесть «В дни поражений и побед», написанная в 1925 году, была опубликована в знаменитом в то время ленинградском альманахе «Ковш». Реакция на повесть была отрицательной. В 1925 году переехал в Пермь, где активно публиковался в газете «Звезда». Здесь свет увидело первое произведение («Угловой дом», 1925), подписанное псевдонимом Гайдар. Писатель стал классиком детской литературы, прославившись произведениями об искренней дружбе и боевом товариществе.

Владимир Солоухин в книге Солёное озеро приводит рассказ, согласно которому псевдоним «Гайдар» связан с деятельностью А. П. Голикова в должности начальника 2-го боевого района ЧОН Ачинского уезда Енисейской губернии (ныне республика Хакасия) в 1922-1924 годах.

Григорий Итпеков в газете «Ленин чолы» (ныне газета Правительства и Верховного Совета Республики Хакасия) за 12 февраля 1991 года писал:

Наиболее известные произведения Аркадия Гайдара : «P.B.C.» (1925), «Школа» (1930), «Дальние страны» (1932), «Четвертый блиндаж», «Военная тайна» (1935), «Тимур и его команда» (1940), «Чук и Гек» (1939), «Судьба барабанщика»" (1938), рассказы «Горячий камень» (1941), «Голубая чашка» (1936). В произведениях 1930-х годов - героизация и романтизация Гражданской войны, преданность идеалам первых лет советской власти. Произведения писателя вошли в школьную программу, активно экранизировались, переведены на многие языки мира. Произведение «Тимур и его команда» фактически положило начало уникальному тимуровскому движению, ставившему своей целью добровольческую помощь ветеранам и пожилым людям со стороны пионеров.

Во время Великой Отечественной войны Гайдар находился в действующей армии, в качестве корреспондента «Комсомольской правды». Написал военные очерки «У переправы», «Мост», «У переднего края», «Ракеты и гранаты». После окружения в сентябре 1941 частей Юго-Западного фронта в районе Умань-Киев Аркадий Петрович Гайдар попал в партизанский отряд Горелова. В отряде был пулемётчиком.

26 октября 1941 года Аркадий гайдар погиб недалеко от села Лепляво Каневского района Черкасской области (Украина). Согласно распространённой версии событий, 26 октября 1941 года группа партизан отряда, в котором он был военным корреспондентом, столкнулась с немецким отрядом. Гайдар вскочил во весь рост и крикнул своим товарищам: «Вперёд! За мной!».

Другие источники описывают смерть писателя иначе. Так, в книге Бориса Камова «Партизанской тропой Гайдара» его смерть описывается следующим образом: пять партизан во главе с Гайдаром двигались по направлению к новой базе партизанского отряда (несли продукты для бойцов); утром 26 октября 1941 года они остановились на привал рядом с железнодорожной насыпью в районе села Лепляво у железной дороги Канев-Золотоноша. Гайдар взял ведро, чтобы набрать картошки в доме путевого обходчика. На самом гребне насыпи заметил притаившихся в засаде немцев. Успел крикнуть: «Ребята, немцы!», - после чего был убит пулеметной очередью. Это спасло остальных - они успели уйти от засады. По свидетельствам местных жителей, Гайдар был убит на рассвете, но засада была организована немцами ещё вечером. В состав засады входил мотоцикл с коляской и пулеметом. Всё это наталкивает на мысль, что причиной гибели Гайдара было предательство одного из местных жителей (возможно- путевого обходчика). То, что убитым был именно Аркадий Гайдар , выяснилось только после войны, но местные жители считали, что это был офицер, так как на нём были хромовые сапоги и полушерстяное бельё, выдаваемое офицерам.

По рассказам очевидцев, представленных в фильме Сергея Медведева «Гибель Гайдара. Легенда о красном всаднике» - А. Гайдар был застрелен местным полицаем.

В 1947 году останки Гайдара были перезахоронены в городе Каневе.

Личная жизнь

В середине 1920-х годов Аркадий женился на 17-летней комсомолке из Перми Лие Лазаревне Соломянской. В 1926 году в Архангельске у них родился сын Тимур. Но через пять лет жена ушла к другому.

В 1934 году А.П.Гайдар приезжает повидаться с сыном в село Ивня Белгородской области, где Л. Л. Соломянская редактировала многотиражную газету политотдела Ивнянской МТС «За урожай». Здесь писатель работал над повестями «Синие звёзды», «Бумбараш» и «Военная тайна», а также участвовал в работе газеты (писал фельетоны, подписи к карикатурам).

Летом 1938 года Гайдар познакомился с Д. М. Чернышёвой и женился на ней.

В конце 1930-х годов по 1941 год жил в доме № 8 на Большом Казённом переулке г. Москвы в Басманном районе .

Память

• В Советском Союзе книги Гайдара играли огромную роль в воспитании подрастающих поколений. Имя Гайдара было присвоено многим школам, улицам городов и сёл СССР.
• Памятник герою повести Гайдара Мальчишу-Кибальчишу - первый в Москве памятник литературному персонажу (скульптор В.К. Фролов, архитектор В.С. Кубасов) - установлен в 1972 году у Городского дворца творчества детей и юношества на Воробьёвых горах (в Советском Союзе - Дворец пионеров и школьников на Ленинских горах).
• С 1938 по 1941 годы А.П.Гайдар жил в подмосковном Клину на улице Большевистской (ныне ул. Гайдара). Здесь он написал произведения «Тимур и его команда», «Дым в лесу», «Комендант снежной крепости». В Клину открыт мемориальный Дом-музей писателя и Центральная детская библиотека носит его имя.
• Имя А.П.Гайдара носят Калининградская и Белгородская областные детские библиотеки.
• В Арзамасе имя А.П.Гайдара присвоено одной из улиц, городскому парку культуры и отдыха, школе № 7, центральной городской детской библиотеке, Арзамасскому государственному педагогическому институту. В городе расположен литературный и мемориальный музей А.П.Гайдара . Гайдаровскими называются пруды расположенные в центральной части города, на которых маленький Аркадий устраивал свои "морские бои". В городе сохранилось здание Реального училища в котором учился писатель.

Государственные награды: 1939 - Орден «Знак Почёта», 1963 - Орден Отечественной войны I степени (посмертно).

Библиография

• 1925 - «РВС»
• 1926 - «Жизнь ни во что»
• 1930 - «Школа»
• 1932 - «Дальние страны»
• 1935 - «Военная тайна»
• 1936 - «Голубая чашка»
• 1939 - «Судьба барабанщика», «Чук и Гек»
• 1940 - «Тимур и его команда»
• «Жизнь ни во что (Лбовщина)» (повесть)
• «Лесные братья (Давыдовщина)»
• «Всадники неприступных гор»
• «Пусть светит» (рассказ)
• «Четвёртый блиндаж» (рассказ)
• «Сказка о Военной тайне, о Мальчише-Кибальчише и его твёрдом слове»
• «Комендант снежной крепости»
• «В дни поражений и побед», (1925?)
• «Дым в лесу»
• «На графских развалинах»
• «Обыкновенная биография»
• «Бумбараш»
• «Горячий камень» (рассказ)

• Сочинения в двух томах.. - Москва.: «Государственное издательство детской литературы», 1949 г.
• РВС. - Москва.: «"Детгиз"», 1954 г.
• Собрание сочинений в 4 томах.. - Москва.: «Государственное издательство Детской литературы Министерства просвещения РСФСР»», 1955-56 гг..
• Собрание сочинений в четырех томах. - Москва.: «Государственное издательство Детской литературы Министерства просвещения РСФСР»», 1959-60 гг..
• Собрание сочинений в четырех томах. - Москва.: «Детская литература», 1971-74 гг..
• . Собрание сочинений в четырех томах. - Москва.: «Детская литература», 1979-1980 гг..
• А. Гайдар. Военная тайна. - Мурманск.: «Мурманское книжное издательство», 1976 г..
• Тимур и его команда. - Москва.: «АСТ, Астрель, Полиграфиздат», 2011 г..
• Обрез. - Москва.: «Ад Маргинем Пресс», 2012 г.. -
Биографическая литература
• Борис Камов. Партизанской тропой Гайдара. - Москва.: «Детская литература», 1968 г.

Экранизации произведений

• 1937 - Каро (по мотивам повести А. Гайдара «Школа»)
• 1937 - Дума про казака Голоту
• 1940 - Тимур и его команда, режиссёр Разумный, Александр Ефимович
• 1942 - Клятва Тимура
• 1953 - Чук и Гек
• 1954 - Школа мужества
• 1955 - Судьба барабанщика
• 1955 - Дым в лесу
• 1957 - На графских развалинах
• 1959 - Военная тайна
• 1960 - Пусть светит
• 1964 - Голубая чашка
• 1964 - Сказка о Мальчише-Кибальчише
• 1964 - Дальние страны
• 1965 - Горячий камень
• 1971 - Бумбараш
• 1976 - Тимур и его команда
• 1976 - Судьба барабанщика
• 1977 - Р. В. С.
• 1981 - Школа
• 1987 - Лето на память
• 2003 - Тимур и его коммандос

Художественные произведения о Гайдаре

Литература

• «Мальчишка-командир» (1987). Автор Камов, Борис. Издательство: М.: Детская литература. Повесть о детстве и боевой юности Аркадия Голикова - будущего писателя АркадияПетровича гайдара , о том легендарном периоде его жизни, о котором А.П.гайдар сказал: «Это была обыкновенная биография и необыкновенное время».
• На фоне современного во многом нарочитого "литературного забвения" Аркадия Петровича Гайдара неожиданным было эпизодическое, но важное для главного героя-подростка появление неназванного, но хорошо узнаваемого писателя в приключенческо-фантастической повести (неопубликованной) Олега Николаевича Верещагина "Про тех, кто в пути".
• Аркадию Петровичу Гайдару посвящена песня барда Андрея Земскова "Всадник, скачущий впереди".

Кино

• «Серебряные трубы» (1970). Фильм о жизни Гайдара после Гражданской войны. В главной роли Андрей Мягков.
• «Конец императора тайги» (1978). Приключенческий фильм об одном из эпизодов Гражданской войны, когда Гайдар боролся в Хакасии с «атаманом» Соловьёвым. В главной роли Андрей Ростоцкий.
• «Остаюсь с вами» (1981). Фильм о последних годах жизни писателя. В главной роли Анатолий Грачёв, во флешбэках роль молодого Гайдара исполняет Андрей Ростоцкий.

Ответить Подписаться Скрыть

Корни

Голиковы - фамилия крестьянская. «Голик» - так назывался веник или метла из одних только прутьев. Голик насаживали на палку и мели двор. А еще его применяли для отдраивания полов.

Дед Аркадия Петровича, Исидор Данилович, был крепостным князей Голицыных. 25 лет прослужил в армии. В 43 года возвратился домой, в Щигры. Женился и занялся потомственным ремеслом - щепным промыслом.

Аркадий Петрович всегда помнил, что по отцовской линии корни у него крестьянские. Став журналистом, он любил при случае упомянуть, что дед у него был крепостным.

Отец Аркадия Петровича, Петр Исидорович, с детства мечтал стать педагогом. Он вынашивал фантастический по тем временам проект - обучить грамоте всех детей в России.

Ценой немалых лишений Петр Голиков закончил учительскую семинарию.

Позднее в доме Голиковых в Арзамасе на видном месте стояли четыре тома книги «Великая реформа». В них была изложена трагическая история российского крестьянства. Петр Исидорович хотел, чтобы старший сын, Аркадий, и дочери всегда помнили, откуда они ведут свой род.

Другой дед будущего писателя, Аркадий Геннадиевич Сальков, был потомственным дворянином. Мужчины в этой семьи из поколения в поколение выбирали военную службу.

Когда родилась старшая дочь, Наташа, семья заметно бедствовала. Мать Наташи скоро умерла. В доме появилась мачеха. Родились новые дети. Нянчить их приходилось Наташе.

Девушка закончила гимназию с золотой медалью. Это давало ей право на должность учителя младших классов. Оставаться нянькой и прислугой в доме, где она себя чувствовала чужой, Наташа не пожелала, и ушла из семьи.

Вскоре Наташа познакомилась с Петром Голиковым. Он был старше на пять лет. Петр сделал Наташе предложение. Она его приняла. Наташе было 16 лет. У нее тоже была мечта - стать врачом. Женщин на медицинский факультет не принимали. Наташа поступила В Нижнем Новгороде на курсы Миклашевского и стала акушеркой.

Семья

Голиковы жили и работали во Льгове, затем переехали в Арзамас. Петр Исидорович сначала преподавал, но учительское жалование тогда, как и теперь, было маленькое.. Аркадий стал первенцем. Семья росла. Следом за сыном появились три дочери. Петр Исидорович поступил в чиновники. Занимался акцизом - то есть сборами налога на водку.

Поначалу семья была безгранично счастливой.

Родители Аркадия занимались самообразованием. Читали друг другу стихи, которые помнили наизусть. В доме много пели. К семейным праздникам, помимо других даров, готовились и подарки стихотворные. Аркадий начал говорить в рифму и сочинять стихи задолго до того, как выучился читать и писать.

Атмосферу праздника, которая царила в семье, Гайдар позднее воспроизвел в рассказе «Чук и Гек». Мать с двумя мальчишками едет через всю Россию, через глухую тайгу, чтобы только повидаться с отцом. Счастье - это когда вся семья вместе.

Вечный праздник в семье Голиковых длился несколько лет. Затем между родителями началось охлаждение. Отец, крестьянский сын, стал человеком домовитым. Всякая романтика жизни, полагал он, осталась позади. А мать, чувствуя себя обделенной женскими радостями, продолжала мечтать о существовании разнообразном и ярком.

Аркадий очень любил отца, который был превосходным рассказчиком. Мальчику нравилось и самому рассказывать о прочитанном и увиденном отцу. В 1914 году, когда Петра Исидоровича забрали на фронт, десятилетний Аркадий без него тосковал и сбежал на фронт. К отцу он, разумеется, не попал. Его вернули с дороги, но решительный и трогательный поступок в семье помнили.

Второклассник с большим дарованием

В 1914 году Аркадию исполнилось десять. Его отдали в Арзамасское реальное училище. Оно имело хорошую репутацию. Здесь Аркадий встретил преподавателя словесности Николая Николаевича Соколова, который на несколько лет сделался наставником мальчишки. Под именем ремесленного учителя Галки он выведен в повести «Школа».

О Николае Николаевиче говорили, что он объехал полсвета, знал десять языков, мог преподавать в столичном университете, а выбрал Арзамасское реальное. Почему - неясно до сих пор. Это Галка дал Аркадию и его товарищам по классу «совет на всю жизнь»: беречь и умело развивать память. «Учите каждый день стихи или отрывки прозаического текста. Или иностранный язык. Потраченное время с лихвой вернется к вам».

Аркадий и без того знал много стихов и песен наизусть. А тут он стал учить стихи нарочно. Вскоре память Аркадия стала изумлять окружающих. Он запоминал тесты учебников и прочитанных книг почти целиком. Позднее в армии Голиков помнил все изгибы местности, громадные листы карт, имена сотен бойцов, их биографии, всю информацию, необходимую командиру. А, став писателем, от слова до слова помнил тексты главных своих книг. Сохранилось множество воспоминаний, как Аркадий Петрович выходил к публике без единого листка и читал новую повесть или рассказ на память.

Однажды Галка задал домашнее сочинение на тему «Старый друг - лучше новых двух». Аркадий написал об отце.

Я нахожу, Голиков, что у вас есть литературные способности, - сказал Галка. - А рано пробудившиеся способности - большая редкость. Мне было бы приятно, если бы вы нашли время посетить меня на квартире.

Первое признание пришло к Аркадию в одиннадцать лет. И все время, до ухода Голикова на фронт, Галка вел и направлял его по жизни, как человека с большим дарованием. Галка подбирал для него книги по истории; отечественную и зарубежную классику; беседовал с Аркадием о прочитанном, рассказывал о драматизме судеб писателей. Квартира Галки, куда приходил не только Аркадий, - тут бывали ежедневно десятки учеников, стала для Голикова литературным университетом. Единственным за всю жизнь.

Не случайно: пройдя гражданскую войну, написав первую повесть, Аркадий Голиков проедет через всю Россию, отыщет Галку, который к тому моменту переселится в Ленинград, чтобы показать ему рукопись…

В ответе за всех

Когда Аркадию исполнился год с небольшим, в семье появилась сестренка, Наташа - Талочка. И мама объяснила сыну:

Ты теперь старший. Ты теперь отвечаешь за Талочку. Чтобы с ней все было в порядке. Чтобы ее никто не обижал.

Потом родились Катя и Оля. Аркадий и для них был старшим братом, то есть отвечал за каждый их шаг и поступок. Он и с ними ходил гулять, читал им книжки. Если сестры заболевали - давал по часам лекарства. Постепенно у мальчика развилась привычка: отвечать за других.

В первую школьную зиму Аркадий с друзьями пошел на речку Тешу - кататься на коньках. Лед был не особенно крепок. Но чтобы прокатиться по нему, - толще и не требовалось. Отправились ватагой: Аркадий, Кудрявцев, Коля Киселев и еще несколько человек.

Покатались. Аркадий направился к берегу, отвинтил коньки. Собрался идти домой и вдруг услышал крик: «Выбирайся на берег! Выбирайся на берег!».

Аркадий оглянулся и увидел: Коля Киселев провалился под лед и пытался выбраться из полыньи. А Костя Кудрявцев, находясь в изрядном удалении, давал бесполезные советы. Между тем шансов на спасение у Коли оставалось мало. Лишь только он ухватывал край полыньи - лед обламывался.

Аркашка, на помощь! - позвал Кудрявцев.

Кисель! Иду к тебе! - крикнул Голиков.

Аркадий ступил на лед, потом лег и пополз. Лед под самим Аркадием разошелся, и Голиков тоже очутился в воде. Вмиг намокшая одежда потянула его вниз. Ждать помощи было не откуда. На Кудрявцева и остальных надеяться не приходилось.

Аркадий скрылся под водой. Внезапно перед Киселевым все забурлило. Аркадий вынырнул, выплюнул воду и заорал:

З-здесь м-мелко! Здесь м-мелко! - и захлопал руками. Вода была ему по горло.

Голиков сделал два шага навстречу к Киселеву. Опять скрылся под водой. Но это его уже не пугало. Он схватил Колю за рукав и вытащил на сушу…

Об этом мне рассказал Николай Николаевич Киселев, полковник в отставке, участник трех войн, кавалер многих боевых наград.

Если бы не решительность Аркадия, - сказал Николай Николаевич, - моя жизнь закончилась бы на дне Теши.

Полковник Николай Николаевич Киселев. Польский фронт. 1944г.

Революция

Когда Николай Второй отрекся от престола и власть в России перешла к Временному правительству, для Аркадия и его сверстников началось «веселое время». В тихом Арзамасе на каждом шаге вспыхивали митинги. Все переменилось в скучном и строгом реальном. В каждом классе возникли ученические комитеты.

В Арзамасе возникло много партий. Самые интересные люди собрались в клубе большевиков. Аркадий стал ходить туда. Его приметили среди других мальчишек и привлекли к работе. Состояла она, прежде всего, в том, чтобы куда - то сбегать, кого - то оповестить или что - то принести.

Зигзаг судьбы

Война - это доступность оружия. Знаю по себе: был в минувшую войну пистолет ТТ и у меня. Оружие ленинградские мальчишки привозили из брошенных окопов под городом. Найти там можно было все - от наганов и немецких шмайсеров до ручных пулеметов Дегтярева.

То же самое происходило и в гражданскую.

Аркадий Голиков пишет в дневнике (январь 1918 года): «Был на вечере и купил р -------р». Два малозначительных события объединены в одну строчку: танцы с хорошенькими девочками из гимназии, где училась сестра Наташа, - и приобретение оружия.

Маленький маузер, о котором Гайдар двенадцать лет спустя подробно расскажет в повести «Школа» стоил дешево. Большими деньгами ни Аркадий, ни его мать, Наталья Аркадьевна, которая одна кормила семью из шести человек, располагать не могли.

Применению маузеру нашлось очень скоро. Читаем в том же дневнике: «Ночью (в Арзамасе. - Б.К.) идет стрельба. Мы с Березиным ходим патрулем… Ночью (Аркадий с Березиным. - Б.К.)стреляли в собор, оба попали в окна».

Стандартное мальчишеское хулиганство.

Закончилось детство Аркадия внезапно. Голиков зачем - то пришел на вокзал. На запасном пути стоял эшелон. Рядом на площадке лихо плясал мальчишка в полной красноармейской форме. Бойцы прихлопывали в такт и кричали плясуну: «Давай, Пашка, давай, Цыганок!»

Когда пляска закончилась, Аркадий подошел к Цыганку. Настоящая фамилия его была Никитин. Цыганок - это было прозвище. Пашка уже год служил в отряде. Его взяли как сына полка.

А если я попрошусь? - заинтересовался Аркадий.

А пойдем! - охотно согласился Пашка.

Пришли в купе к командиру. Тот снял с Аркадия форменный допрос и сказал:

Принимай, Павел, себе нового товарища. - И уже вдогонку:

А лет тебе, Аркадий, сколько?

Четырнадцать! - радостно ответил счастливый новобранец.

Четырнадцать?! - изумился командир. - Тогда, брат Аркадий, подрасти. Я думал, тебе хотя бы шестнадцать.

Голиков не знал, что еще встретится с Пашкой Никитиным в Хакасии.

О том, что Аркадий чуть не уехал на фронт, узнала мать. И приняла свои меры. В Арзамасе формировался коммунистический батальон. Командиром его назначили Ефима Осиповича Ефимова. Наталья Аркадьевна упросила Ефимова взять Аркадия адъютантом. Ефимов побеседовал со смышленым, начитанным мальчишкой. И взял. Аркадию выдали форму. Поставили на довольствие и положили жалование. В доме сразу сделалось сытней.

Служба оказалась не очень сложной. Писал под диктовку. Следил за поступающими сообщениями. Ездил с Ефимовым в литерном вагоне то в Нижний, то в Казань.

А месяца через полтора Ефимова вдруг назначили командующим войсками по охране железных дорог Республики. Штаб - в Москве. Толкового мальчишку, который превосходно разбирался в документах и был исполнителен, Ефимов забрал в столицу. Аркадию тогда еще не было и 15 лет.

Тяжела ты, шапка адъютанта

Мой неутомимый оппонент В.А.Солоухин риторически вопрошал в своем «историческом романе» «Соленое озеро»: «За какие такие заслуги Аркадий Голиков стал адъютантом командующего?»

А здесь не нужны были заслуги. Здесь нужна была, прежде всего, голова. Много ли мы и сегодня найдем адъютантов командующих, которые бы успели прочитать всего Пушкина и Гоголя, романы Льва Толстого и Гончарова, трагедии Шекспира, посмотрели все новые фильмы и театральные постановки? И все это к 14 годам? Адъютантов, которые отличались бы отменной памятью, хорошей речью, воспитанностью, деловитостью и безукоризненной нравственностью?

…Из чего складывалась работа адъютанта командующего, - это удалось собрать по крохам. Ефимов приходил к себе в кабинет в шесть утра. Аркадий вставал в пять. Обливался холодной водой. Затем шел к дежурному по штабу и выслушивал. Какие сведения поступили за ночь с железнодорожных узлов и станций. Все это коротко заносил в блокнот.

После этого подымался к телеграфистам. Здесь его ждали рассортированные депеши. Возвращался в приемную и ждал вызова. Раздавался звон колокольчика.

Командующий сидел под громадной, во всю стену, картой железных дорог. Утренние доклады состояли из двух частей: общее положение на фронтах и обстановка на железных дорогах. Аркадий помнил географические названия, номера поездов, с которыми случались происшествия, количество пострадавших паровозов и вагонов. Время, потребное для ликвидации аварий на каждом участке железнодорожной сети.

Сведения были обширны. Когда Е.О. Ефимова вызывал к себе командующий Восточным фронтом И.И. Вацетис, то Ефимов брал Аркадия с собой.

Для рапорта требовалось множество карт. Если фабричных карт определенной местности не было, Аркадий разворачивал схемы, которые изготовлял сам, и давал по ним пояснения.

Поскольку вся информация с разных концов страны стекалась в первую очередь к Аркадию, то Ефимов возложил на него еще одну обязанность: сделал Голикова начальником узла связи всего штаба. Аркадий теперь не только первым получал всю информацию - он еще и отвечал за бесперебойную работу телеграфистов, которые сидели у аппаратов, контролировал деятельность самых засекреченных людей в штабе - шифровальщиков; нес ответственность за работу сложной, старой техники, которая часто выходила из строя.

Когда возникала тяжелая обстановка на фронтах, спать приходилось не более двух часов. Однажды Голиков с Ефимовым не спали трое суток.

Любой мальчишка на месте Аркадия был бы счастлив. Военная служба его началась с небывало высокой должности. Но сам Голиков своим положением был недоволен. Он хотел на фронт. Написал рапорт. Ефимов его разорвал. Аркадий написал другой. Стало очевидно: мальчишка не остановится.

Хорошо, - согласился Ефимов. - Только сначала пойдешь учиться. На командные курсы берут обстрелянных и с восемнадцати лет. Но я позвонил Вацетису - он разрешил.

Голикова направили на Московские командные курсы Красной Армии, которые располагались на Пятницкой улице.

Но учебное заведение переводили в Киев. На Украину. Там проходил фронт.*

Два года - за шесть месяцев

В программу Киевских командных курсов входили: русский язык, арифметика, природоведение. История, география, геометрия, пехотные уставы, фортификация, пулеметное дело, тактика, топография, основы артиллерии, военная администрация. После обеда - практика.

Это были: строевые учения, топографические занятия на местности, езда верхом, упражнения с холодным оружием и каждый день стрельбы: из винтовки, револьверов разных систем и пулеметов «максим», «льюис» и «гочкис».

Занятия продолжались в общей сложности двенадцать часов. И два часа отводилось на самоподготовку.

То была программа двухгодичного офицерского пехотного училища. Ее предстояло освоить за шесть месяцев. Но курсантам и преподавателям было очевидно, что вряд ли нынешнему набору удастся проучиться столь долгий срок. Слушателей то и дело бросали в прорывы. Возвращались не все.

Однажды курсантов посадили на пароход и повезли из Киева вниз по Днепру. К концу дня за бортом появился легкий дебаркадер. На фронтоне темнела надпись: «КАНIВ». Аркадий знал еще от родителей, что здесь, в городе Каневе, похоронен великий украинский поэт Тарас Григорьевич Шевченко. Разглядеть его могилу с борта пароход Аркадий не смог.

Подсказала ли Голикову что - нибудь его интуиция? Мог ли он предположить, что на краю высокого берегового обрыва когда - нибудь появится и его, Аркадия, могила и над ней памятник? А совсем рядом - Библиотека - музей, которую назовут его именем? Деньги на строительство пришлют дети - школьники со всех концов тогда еще необъятной страны.

До перестройки, по сведениям сотрудников Библиотеки - музея, на могилу А.П. Гайдара ежегодно приезжало до 200 000 детей и взрослых.

Сто восемьдесят смертников

Аркадий умел и любил учиться. У него был мощный, аналитический и систематизирующий ум. А память моментально и навсегда впитывала сведения о минувших войнах; о счастливых и несчастливых судьбах полководцев, о прозе командирского ремесла.

Назавтра, в семь утра, сто восемьдесят слушателей последний раз выстроились на училищном плацу. В открытой машине стремительно подъехал нарком по военным и морским делам Украины Николай Ильич Подвойский. Обойдя строй, он вручил каждому выпускнику удостоверение с красной звездой на обложке. Аркадий раскрыл свое:

«За время учебы тов. А.П. Голиков обнаружил отличные успехи и по своим качествам вполне заслуживает звания красного командира».

Но сто восемьдесят курсантов, которых полгода учили, бросали в это утро в прорыв рядовыми. Все понимали: на плацу стоят смертники. Гайдар позднее вспоминал:

«Подвойский обратился к нам с речью:

Вы отправляетесь в тяжелые битвы. Многие из вас никогда не вернутся из грядущих боев. Так пусть же в память тех, кто не вернется, кому предстоит великая честь умереть за Революцию, - тут он выхватил шашку, - оркестр сыграет «Похоронный марш». Оркестр начал играть…

«Мурашки бежали по телу, - признавался Аркадий Петрович.- Никому из нас не хотелось умирать. Но этот похоронный марш как бы оторвал нас от страха, и никто уже не думал о смерти».

Не могу сказать, существовал ли в 1919 году в Японии отряд камикадзе - смертников. В первом поколении это были «люди - торпеды». Прежде чем заползти в свою «сигару», чтобы направить ее в борт вражеского корабля, они выпивали ритуальную чашку рисовой водки. Обряд символизировал участие еще живых смертников на собственных поминках.

Знал ли о японском ритуале Подвойский, человек интеллигентный и начитанный? Или сухопутный вариант ритуала Николай Ильич придумал сам? Как бы там ни было - Подвойский провел сто восемьдесят юных командиров через церемонию, которая сожгла в Голикове страх смерти.

Навсегда.

Писатель Федор Михайлович Достоевский был в молодости приговорен к смертной казни. Вместе с товарищами его должны были расстрелять. Когда на плацу было все готово к производству казни, поступила бумага от царя. Расстрел всем приговоренным заменяли каторжными работами.

Последние минуты перед отмененной казнью оказались самыми устрашающими в жизни Достоевского. Пережитый ужас преследовал его всю жизнь.

А Гайдар поведал о том, как он в 15 лет присутствовал на собственных похоронах, лишь однажды, в негромком застольном разговоре. По иронии судьбы слушателем Аркадия Петровича оказался некто Борис Закс, который его всю жизнь ненавидел.

«Я заменил его…»

Полурота заночевала в селе Кожуховка. Ночью напали а белые. В суматохе убило командира - Яшку Оксюза. Бойцы растерялись и под огнем остановились. Гибель командира оборачивалась катастрофой. Позвоночником чувствуя: уходят последние мгновения, которые могут что-то изменить, Голиков крикнул: «Вперед - за нашего Яшку!» Бой он выиграл.

В декабре 1940 года Аркадий Петрович записал в дневнике: «Оксюз Яшка - убит при мне, я его заменил».

Полурота была командирской. У каждого в кармане лежало краскомовское удостоверение. Похоронив Яшку, полурота собралась, чтобы выбрать нового командира. Выбралт Голикова. Самого младшего. Было ему в ту пору пятнадцать лет и семь месяцев.

Через несколько дней Голиков стал уже ротным.

В декабре все того же 1919 года Голиков «взрывом шрапнельного снаряда» был «контужен в голову и ранен в ногу». Эта не очень сильная контузия и не очень серьезное ранение позднее обернулись для Голикова катастрофой.

«Кавказ подо мною…»

Я уже рассказывал, что некто С.Р. из журнала «Собеседник» утверждал, будто бы Голиков устанавливал советскую власть на всем Кавказе и якобы жестокость «будущего писателя» там помнят и по сей день.

Приказ № 100 от 9 апреля 1920 года: «Прибывшего… инструктора Аркадия Голикова зачислить в списки полка… с назначением на должность командира взвода с 8 апреля 1920 года».*

Специально для господина С.Р. разъясняю: ниже должности «командир взвода» есть только должность «командир отделения». За всю историю военного дела на Планете ни один взводный командир не одержал ни одной «всемирно - исторической победы».

Два месяца спустя Голикова назначили командиром роты. Чем занималась рота, свидетельствуют записи в журнале боевых действий 303 полка.

18 июля. Ст. Белореченская… Полк расквартировался… и принял охранение станицы с прилегающим районом…

После беспрерывного недельного похода люди… сильно притомились, много больных и босых (это в гористой - то местности! - Б.К.)кони изнурены и требуют ковки, для обоза (т.е. телег. - Б.К.)необходим ремонт, а для некоторых повозок полная замена».

Как же выглядело личное участие нашего героя в этих событиях?

…Из «Аттестации на командира 4 роты тов. Аркадия Голикова»:

«… Хотя ко времени прибытия тов. Голикова в наш полк фронт был уже ликвидирован и потому судить в чисто боевом отношении мне нельзя, но, судя по его сознательному отношению к делу, ясным и толковым распоряжениям (благодаря которым у него создались правильные отношения с красноармейцами как товарища, так и командира) можно думать, что он и при всякой обстановке сохранит за собой эти качества.

Комбат - два В. Сорокин.

Так выглядело покорение и разорение «всего Кавказа», будто бы произведенное шестнадцатилетним Аркашей.

В конце сентября в составе второго батальона Аркадий Голиков держит оборону на Тубинском перевале.

Из журнала боевых действий полка:

«28 сентября. … батальон за неимением хорошего обмундирования оказался в очень плохом положении, так как на перевале идет снег. У многих красноармейцев нет порядочной обуви и совершенно нет шинелей… продуктов совершенно нет. Соли совершенно нет…

(Бойцы. - Б.К.) находятся в очень плохих условиях».

Только в середине октября второй батальон был заменен.

Из приказа по 303 стрелковому полку: «14 октября (1920 г. - Б.К.). Инструктора для поручений при комбате - два т. Голикова Аркадия, убывшего в штаб бригады… для командирования на курсы комсостава, полагать в продолжительной командировке…».

Командир роты. 1920г. Кавказский фронт

Понятно, что лже - гайдароведы во главе с Владимиром Алексеевичем Солоухиным в залы Российского Государственного военного архива, где хранятся эти бумаги, не ступали. Как не утомляли себя нью - гайдароведы и чтением работ о Гайдаре, где многие документы собраны и прокомментированы четверть века назад.

Курсант с задатками большого полководца

Командир второго батальона В. Сорокин, давая 29 июня 1920 года в г. Сочи характеристику командиру 4 роты А.П. Голикову, указывал: «В моем же батальоне он (Голиков. - Б.К.) является пока только единственным, удовлетворяющим требованиям командирования на высшие (командные. - Б.К.) курсы». Аркадия Петровича послали в Москву, в знаменитую школу «Выстрел». Его приняли слушателем младшего отделения - командиров рот.

Не прошло и месяца - стало очевидно: на этом курсе ему делать нечего: он знает и умеет больше остальных.

Голикова переводят на отделение командиров батальонов.

Проходит еще месяц. Снова собирается мандатная комиссия школы. Среди других вопросов весьма необычный: о новом переводе А.П. Голикова с отделения командиров батальонов на отделение командиров полков. Голиков получает этот перевод. А ему только 16 лет.

Февраль 1921 года. Всего две недели назад Аркадию Петровичу исполнилось семнадцать. Ему вручают мандат об окончании «тактического отделения» с правом на должность командира полка. «Выстрел» оказался вторым учебным заведением, которое Голиков успел закончить. Оставалось, третье последнее, где он мог еще продолжить образование: Академия Генерального штаба.

Семнадцатилетний командир полка

Его послали в Воронеж. Должность - командир полка.

Голиков (в 17 лет!) не был лишен честолюбия. Но такой стремительный взлет встревожил даже его. «Пишу тебе из Воронежа, - сообщал он отцу, -… сейчас сижу и размышляю над работой, которая предстоит с завтрашнего дня мне, вступающему в командование 23 - им запасным полком, насчитывающим около 4000 штыков… при первой же возможности постараюсь взять немного ниже - помкомполка или же полк полевой стрелковой дивизии не такого количества…»

Голикова получил эту должность, потому что был арестован весь начальствующий состав полка, который планировал перейти со всеми бойцами на сторону Александра Антонова.

С появлением командира из Москвы ждали новых арестов. Голиков не отдал под суд ни одного человека. Чем же занялся 17 - летний «покоритель Кавказа»?

Голиков начал с хозяйственных вопросов - принял три важнейших решения:

1. о сверхобязательном и немедленном мытье в бане всех бойцов и командиров полка;

2. о способах проварки и прожаривания обмундирования красноармейцев для истребления в одежде вшей;

3. о строительстве новых, чистых, относительно комфортных общественных полковых уборных в расчете на четыре тысячи бойцов, дабы уменьшить риск распространения холеры в результате прямого контакта бойцов с зараженными каловыми массами в старых, занавоженных сортирах…

Извините за подробности. Я - не вольный беллетрист со свободным полетом историко - поэтической мысли. Я - документалист. О вполне осязаемых и ощутимо обоняемых деталях, связанных с солдатскими сортирами на 4000 человек, обстоятельно повествуют архивные документы. Я их только цитирую.

Завершал череду решений обобщенный приказ:

«Ввиду появившихся случаев холеры предлагаю под личную ответственность командиров, комиссаров. Старшего врача… принять решительные меры… Там, где будут обнаружены дефекты, виновные будут преданы суду военно - полевого трибунала.

Комполка А. Голиков».

Новый командир полка провел полтора часа в госпитале, где лечились красноармейцы, пораженные сыпняком. После этого Голиков обратился к полковому врачу с необычной фамилией Де - Ноткин с просьбой: проводить его в отдаленный барак. Врач бурно возражал. Тогда командир полка приказал ему это сделать.

В отдаленном строении лечились холерные больные. Командир полка считал нужным посетить их тоже. Готовы ли вы, уважаемый читатель, часик - другой побыть в инфекционном отделении сегодняшней больницы, где уровень борьбы с бакзаболеваниями за 80 минувших лет заметно возрос? По опыту знаю (все - таки целитель!) приятного в таком визите мало. А то был 1921 год. Об арсенале тогдашней медицины, об успехах в лечении холеры вы можете получить представление, полистав книгу Викентия Викентиевича Вересаева «Записки врача».

Конечно, я мог бы пересказать отдельные разделы этой книги - не хочу вводить вас, уважаемый читатель, в состояние полустолбняка.

А 17 - летний Аркадий Голиков считал: он отвечает за каждого ему доверенного человека. Холерный барак он посетил и с больными побеседовал. Голиков желал знать, хорошо ли обходятся с больными; ему нужно было понять: как произошло заражение холерой у каждого: грязные руки; другие проявления антисанитарии; или диверсия, преднамеренное заражение, о возможности которого предупреждала разведка?

Новое назначение

23 полк в Воронеже был резервный. Никакого участия в боевых действиях он не принимал и вскоре был расформирован. Вот почему в начале апреля 1921 года А.П. Голикова направили к новому месту службу - в Тамбов.

Здесь, на Тамбовщине, шла самая жестокая за всю историю гражданской войны борьба. Ее спровоцировала советская власть своим садистским отношением к кормильцу - мужику. Крестьянин (согласно марксистско - ленинским экономическим «открытиям») считался мелким буржуем. И советская власть его безмозгло истязала законами, налогами и дополнительными поборами. Плоды этих «гениальных открытий» и неутомимой деятельности мы наблюдаем по сей день, видя нищету наших деревень. На Тамбовщине издевательство над мужиком обрело особенно циничные формы.

Тут вспыхнул мятеж под руководством Александра Антонова. Невиданное упорство повстанцев объяснялась просто: в борьбе участвовали местные крестьяне. В бунт оказались вовлечены семьи.

Антонов долго и умело готовил свой мятеж. Реально под ружьем и в мобильном резерве у него оказалось около 50 000 человек. Одни были вооружены лучше, другие - хуже. Но 50 000 «лесных братьев», которым некуда было отступать, потому что за спиной - родная изба, стали устрашающей по упорству силой.

Командующий войсками Тамбовской губернии М.Н.Тухачевский назначил Аркадия Голикова (в 17 лет!) командиром 58 отдельного полка. Полк насчитывал 4000 бойцов.

Через некоторое время Голиков стал и.о.командующего боевым участком. В его распоряжении оказалось 6000 человек.

Владимир Солоухин в своей лживой книге «Соленое озеро» оповестил Планету, будто именно в Тамбовской губернии Аркадий Голиков совершил особенно много злодейств.

А что было на самом деле?

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

БИОГРАФИИ РУССКИХ И ЗАРУБЕЖНЫХ ПИСАТЕЛЕЙ

Гайдар Аркадий Петрович

(1904-1941) (настоящая фамилия — Голиков) — прозаик

Родился 9 января (22 января н.с.) в городе Льгов Курской губернии в семье учителя. Детские годы прошли в Арзамасе. Учился в реальном училище, но, когда началась Первая мировая война и отца забрали в солдаты, он через месяц сбежал из дому, чтобы ехать к отцу на фронт. В девяноста километрах от Арзамаса его задержали и вернули.

Позже, подростком четырнадцати лет, он встретился с "хорошими людьми — большевиками" и в 1918 ушел "воевать за светлое царство социализма". Он был физически крепким и рослым парнем, и после некоторых колебаний его приняли на курсы красных командиров. В четырнадцать с половиной лет он командовал на петлюровском фронте ротой курсантов, а в семнадцать лет был командиром отдельного полка по борьбе с бандитизмом ("это на антоновщине).

В декабре 1924 Гайдар ушел из армии по болезни (после ранения и контузии). Начал писать. Его учителями в писательском ремесле были К.Федин, М.Слонимский и С.Семенов, которые разбирали с ним буквально каждую строчку, критиковали и объясняли приемы литературного мастерства.

Лучшими своими сочинениями он считал повести "Р.В.С." (1925), "Дальние страны", "Четвертый блиндаж" и "Школа" (1930), "Тимур и его команда" (1940). Он много ездил по стране, встречался с разными людьми, жадно впитывал жизнь. Он не умел писать, закрывшись в кабинете, за удобным столом. Он сочинял на ходу, обдумывал свои книги в дороге, твердил наизусть целые страницы, а потом записывал их в простых тетрадках. "Родина его книг — разные города, деревни, даже поезда".

Когда началась Отечественная война, писатель стал вновь в ряды армии, отправляясь на фронт военным корреспондентом газеты "Комсомольская правда". Его часть попала в окружение, и писателя хотели вывезти на самолете, но он отказался покинуть товарищей и остался в партизанском отряде как рядовой пулеметчик. 26 октября 1941 на Украине, под деревней Ляплявою, Гайдар погиб в схватке с фашистами.

(1904 - 1941)

Гайдар (настоящая фамилия - Голиков) Аркадий Петрович - прозаик. Считался одним из основоположников советской детской литературы. Стал одной из ключевых фигур советской пропаганды, вокруг него были созданы легенды, не имевшие ничего общего с действительностью. Его произведения до 1990-х гг. неизменно были ключевыми в школьной программе и были обязательными для изучения всеми советскими школьниками. Тиражи составили десятки миллионов экземпляров.

Родился Аркадий Петрович 9 января (22 н.с.) в городе Льгов Курской губернии в семье учителя. Детские годы прошли в Арзамасе. Учился в реальном училище, но когда началась первая мировая война отца забрали в солдаты, он через месяц сбежал из дома, чтобы ехать к отцу на фронт. В девяноста километрах от Арзамаса его задержали и вернули.

Позже, подростком четырнадцати лет, он встретился с "хорошими людьми - большевиками" и в 1918 ушел "воевать за светлое царство социализма". Он был физически крепким и рослым парнем, и после некоторых колебаний его приняли на курсы красных командиров. В четырнадцать с половиной лет он командовал на петлюровском фронте ротой курсантов, а в семнадцать лет был командиром отдельного полка по борьбе с бандитизмом ("это на антоновщине").

Участвовал в подавлении восстания Антонова на Тамбовщине. По воспоминаниям, отличался патологической жестокостью, что вызывало сомнения в его психическом здоровье. Со времен Гражданской войны Гайдар стал алкоголиком, страдал запоями, его мучили кошмары. Всю жизнь был подвержен депрессии и даже пытался покончить жизнь самоубийством. Его детская психика не выдержала жестокостей Гражданской войны.

В декабре 1924 Гайдар ушел из армии по болезни (после ранения и контузии). Начал писать. Его учителями в писательском ремесле были К.Федин, М.Слонимский и С.Семенов, которые разбирали с ним буквально каждую строчку, критиковали и обучали приемам литературного мастерства.

Лучшими своими сочинениями он считал повести "P.B.C." (1925), "Дальние страны", "Четвертый блиндаж" и "Школа" (1930), "Тимур и его команда" (1940). Он много ездил по стране, встречался с разными людьми, жадно впитывал жизнь. Он не умел писать, закрывшись в кабинете, за удобным столом. Он сочинял на ходу, обдумывал свои книги в дороге, твердил наизусть целые страницы, а потом записывал их в простых тетрадках. "Родина его книг - разные города, деревни, даже поезда".

Например такой случай.

После окончания работы над повестью "Школа", Гайдар уехал из Архангельска в Москву, оставив жену и двухлетнего сына в далеком северном городе.

Но вот улажены все издательские дела, "Школа" вышла в свет, ее читают и изучают. Готовится к печати выход книги полумиллонным тиражом в "Роман-газете". Можно поехать к семье, дать себе отдых.

И вот он снова в городе, где создавалась "Школа". Как не зайти к друзьям в архангельскую областную газету "Волна", которая совсем недавно обрела новое название - "Северная правда". Друзья-журналисты искренне радовались приезду коллеги, его творческим успехам, предложили работу, дали конкретное поручение - написать хороший очерк о лесосплаве.
Плоты с бревнами - это, разумеется, далеко от города, на холодных северных реках. Выполнить такое задание нелегко. Но и отказаться не смог, да к тому же увлекла писателя и журналиста новая тема.

Конец лета, воскресный полдень. Жена позвала семью к обеду. Хорошо пахнет отварное мясо. Есть и другая снедь. Но чего-то все-таки не хватает к обеду. Ах, да, соленых огурцов! Помнится, еще в раннем детстве, в городе Льгове стол под конец лета украшали молоденькие малосольные огурчики.

Рынок недалеко, за углом. Аркадий Петрович обещает жене и сыну через несколько минут вернуться с покупкой. Но надо же случиться такому: в овощном ряду приценивались к соленым огурцам будущие герои его очерка - плотогоны-сплавщики. Очевидно, был среди них кто-то из старых знакомых Гайдара.

И писатель забывает о том, что дома стынет обед, начинает расспрашивать плотогонов об их делах. Сплавщики с кульками и сумками спешили на пристань, а писатель не отставал от них, все задавал и задавал им вопрос за вопросом. И уже перед посадкой на катер, он попросил плотогонов принять его в артель хотя бы недели на три.

Можно только догадаться, что Гайдар нашел способ передать домой, чтобы его не ждали ни сегодня, ни завтра. Он вернулся на двадцать первый день с пухлой, плотно исписанной тетрадью. Фактов для очерка было в избытке.

Подобное случалось в жизни Гайдара не раз. Была у него не очень удачная юношеская повесть "Лбовщина". Молодой писатель создавал повесть о том, чему не был свидетелем - о событиях 1905 года. Не очень удачная получилась вещь. Но, "вывезла" революционная тема, повесть была напечатана с продолжением в пермской областной газете "Звезда", вышла и отдельной книжкой в Перми. Был получен неплохой гонорар. Аркадий Петрович решил потратить ее на путешествие по стране без путевок и командировок. Компанию ему составил его сверстник, тоже журналист, Николай Кондратьев. Сначала Средняя Азия: Ташкент, Кара-Кум. Потом переправа через Каспий в город Баку.

До приезда в столицу Азербайджана денег не считали, а здесь, на восточном базаре оказалось, что путешественникам даже за арбуз заплатить нечем. Друзья перессорились. Обоим пришлось "зайцами" добираться до Ростова на Дону. Одежда у обоих износилась, дырявые брюки пришлось пришивать к белью: В таком виде не зайдешь ни в редакцию ростовского "Молота", ни в книжное издательство, где уже известному детскому писателю могли бы помочь деньгами.

Но выход был найден. Путешественники отправились на товарную железнодорожную станцию и несколько дней кряду работали на погрузке арбузов. Здесь никому не было дела до их одежды, поскольку и другие были одеты не лучше. И никто, конечно, не догадывался, что арбузы грузит писатель, бывший командир полка.

Полное романтических приключений путешествие за-вершилось созданием повести "Всадники неприступных гор", которая вышла в Москве в 1927 году.

Когда началась вторая мировая война, писатель стал вновь в ряды армии, отправясь на фронт военным корреспондентом. Его часть попала в окружение, и писателя хотели вывезти на самолете, но он отказался покинуть товарищей и остался в партизанском отряде как рядовой пулеметчик. 26 октября 1941 на Украине, под деревней Ляплявою, небольшая группа партизан шла за продуктами питания к собственному схрону и наткнулась на замаскированных в лесополосе немецких автоматчиков. Гайдар увидел их первым и перед тем, как был скошен автоматной очередью, предупредил товарищей об опасности.